|
Участники Слэма. Фото: Anna Homburg
|
|
|
Наталья Федорова |
|
|
Один мой коллега как-то заметил, что очень трудно быть критичным и апологетичным одновременно. Поэтому я не буду скрывать, что на данный текст была откровенно спровоцирована засланными по моему адресу рекламными публикациями Твердислава Зарубина «Беспощадный русский слэм»[i] и Вл. ДжаГузмана «Пост-постмодернизм: Высокая Кул(!)тура в Берлине»[ii], в сопровождении туманного стиха с космическим названием. Меня убедительно попросили написать какую-нибудь критику в противовес несколько слащавой статье Зарубина для пущего общественного резонансу. Статью эту я прочитала, фотографии действительно классные, но, к сожалению, на этот раз весь пафос заслуженного критикана разделить не могу. Сама я к культуре имею весьма потребительское отношение, культурологией никогда ранее не увлекалась, а на профессиональных критиков взираю принципиально и настороженно, поскольку убеждена, что раскритиковать чужое гораздо проще и легче, чем самому создать что-то небезынтересное. Тем не менее, при всей комичности ситуации, я все-таки решила поделиться некоторыми своими субъективными соображениями по поводу описанного мероприятия, временами пытаясь изобразить нечто, хотя бы отдаленно напоминающее критику. |
|
Итак: мне нравится бывать на Берлинских поэтических слэмах и литературных чтениях. Ведь именно там иногда появляется смутное ощущение, что присутствуешь на весьма содержательном событии, а не просто так: выпить, поесть, поговорить, покурить, пописать и.т.д. В общем, можно не просто «тусоваться», а со значением. Череда комплексных высококультурных мероприятий в студеную несезонную пору чрезвычайно разнообразит повседневную трудовую жизнь и досуг. Какой поистине блестящий замысел: соединить в одном флаконе культурное шоу и высокий бизнес, пропитанные духом состязательности, миссионерство и эклектику, озаренные великой национальной идеей! Тем более, организация подобных мероприятий, помимо своей несомненной культурологической нагрузки, выполняет в любом эмигрантском сообществе и важные социальные функции, в том числе, предотвращает появление чувства социальной исключенности, а также создает единое и общее коммуникативное пространство (не говоря уже о широком просторе для публичного приложения персональной творческой активности некоторых русскоговорящих берлинцев). |
|
Пару слов скажу и о том, как мне нравится оформление мероприятий Высокой Кул(!)туры. Символичный характер Бабилонской многолюдной сумятицы в сентябре граничил с тихой и миролюбивой атмосферой, царившей во время ноябрьских чтений и презентации художественно-поэтического альманаха в клубе Pfefferberg. Безусловно, каллиграфический почерк всегда приятнее воспринимать, нежели какую-нибудь неразборчивую размазню. И хорошо становится на душе, когда форма периодически совпадает с содержанием. Зимний слэм в клубе Haus den Sinne произошел также уютно и почти по-семейному, с хорошей музыкой, выпивкой и танцами, и в канун 8 Марта там же состоялась знаменитая Girls Vibration. И вот, несколько недель назад, наконец, я услышала, как бессменный ведущий поэт А.Дельфинов, открывая очередной апрельский слэм, очень певуче зачитал хвалебную оду его потенциальным героям-участникам. Не исключено, что именно поэтому мне тоже сразу захотелось вначале замолвить за героизм. Да, поэтический слэм – это тот же турнир, но какое героическое можно обнаружить в участниках весеннего слэма? Вне всяких сомнений, самое главное - участники есть, и они выступают. И даже если некоторые при этом, похоже, непонятно на что рассчитывают, сказать благодарное «Спасибо» всем смельчакам действительно не мешает. Не останавливаясь на персональных недостатках выступавших, добавлю лишь, что галерея образов, воспетых представителями мужской части, была внушительна и многообразна, а женская поэзия, как всегда, отличалась мелодраматичностью и задором. Что касается уровня прозвучавших выступлений, о котором тут так много спорят, то здесь я, пожалуй, предпочитаю попросту отмолчаться в силу своей полной некомпетентности в этом дискуссионном предмете. Тем более, что не в меру лояльный Твердислав Зарубин в своем отчете основные прелести избранных поэтами тем уже живописал. |
|
На данный момент, помимо всего прочего, меня особо терзают три вещи: пресловутая «женская доля», справедливость и перфекционизм. На них я далее и сфокусируюсь. Что касается соблюдения гендерного баланса, то женщины к участию в слэме допускаются. И даже пропускаются в финал. Но ничуть не удивительно, что жалобы организаторов на то, что девушки как-то вот пока еще недостаточно в поэзии активны, у меня лично никакого сердечного отклика не находят. Так, например, заядлый шовинист А.Дельфинов, сразу после выхода в финал дивной девушки Екатерины в первом раунде слэма, начал издавать многозначительные предостережения насчет того, что финал-то, кажется, будет женским. Не менее эффективным, но гораздо более эффектным было бы ему схватиться за голову и душераздирающе воззвать к праведному негодованию мужской части аудитории: «Ой, что же это братцы делается! Ну, помогите же не допустить женского исхода!». И на этот раз народ поддержал незатейливого ведущего. Откуда-то из недр зала послышались сначала робкие и недоумевающие, а потом и уверенно жаждущие справедливости голоса: «Тогда и Гену в финал!». Безусловно, тогда надо было и самого А.Дельфинова пригласить шестым в финал вне конкурса! Зачем мелочиться? Тем более, что он-то как раз во время своего ежезаключительного декламирования распалился не на шутку, и был буквально «на волосок» от искушения расставить все точки над «i» одним махом и показать, ху из поэтов в этом зале ху. К счастью, природная скоромность и хладнокровие опытного ведущего восторжествовали над секундным приступом профессиональных амбиций, поэтому сие зрелище водки других поэтов не лишило, и литературный слэм признаков присутствия состязательного духа окончательно не утратил. |
|
К слову скажу, что компромиссность апрельского слэма была вполне очевидной, и это также является скорее «плюсом», чем «минусом» общей организационной стратегии. Выражаясь убойным околонаучным языком, комплимент можно сформулировать так: имела место быть гибкая политика оперативного реагирования на вызовы публичного пространства. Достаточно вспомнить еще один почти кульминационный момент, когда заматеревший за время проведения слэмов подлиза-конферансье А.Дельфинов, всю дорогу уверенно державший руку на пульсе действа, после долгого заигрывания с публикой не дрогнул и реализовал таки акт консенсуса. В результате финальная троица уплотнилась обоими спорными случаями, а разгоряченная публика получила еще один шанс оказать влияние на итог розыгрыша. Но, разумеется, при всех прочих неравных условиях, первая финалистка апрельского слэма поспешила ретироваться с поля брани, без претензий удовольствовавшись лишь завоеванной ролью участницы финала (едва ли ее можно в этом упрекнуть – кому же охота оказаться на одной сцене с разгневанным мачо-ведущим и обеспокоенными авторами?), а вторая в финале прочла так кротко и тихо, что заручиться поддержкой «галерки» во время голосования оказалось невозможным. Я совсем не боюсь обвинений в вульгарном феменизьме наряду с графоманией, ведь, как известно, эти ругательства по-прежнему модны в некоторых кругах, как правило, не слишком далеких. Но все же нельзя сказать, что все мероприятия Высокой Кул(!)туры излишне патриархальны. Нет, как раз галантность-то инициаторов сомнению не подвергается. Так, они мне рассказывали, что на приуроченных к 8 марту чтениях, какими-то окольными путями им удалось заманить в свои сети самых симпатичных и талантливых представительниц русскоязычной «тусовки» Берлина, чудом выкроив для них отдельную программу и даже средства на цветы. |
|
Отдельно стоит упомянуть законного победителя апрельского слэма, Уральского
Гену, который, как и положено настоящему космонавту, перед свободным выходом
на орбиту основательно заручился поддержкой «земли», в арсенале которой
помимо тяжелой и продолжительной овации значились даже улюлюканье и изысканный
свист. Этот могучий витязь-аргонавт досконально подготовился именно к
финалу, к которому и прошел стоически, не обращая ни малейшего внимания
ни на отборочный тур, ни на честную конкуренцию, а уж тем более ни на
какие-то там правила и прочие тернии. Какое там «подсуживание», о чем
Вы… |
|
Ну, и в качестве дополнительной рекомендации по рационализации можно
предложить раздавать всем участникам утешительные призы, содержащие скрытый
намек на относительность побед\поражений одновременно с ярко выраженной
компенсацией за участие. Например, можно ввести в оборот две бутылки
водки, вместо одной, как обещано «победителю». Хотя можно вручить и одну,
но в 2 раза дороже, чем у официального победителя, короче, тут эксперименты
любые сгодятся, лишь бы выгода была бы очевидна. Впрочем, парадоксальное
мотивирование и стимулирование участников любого действа – особое искусство
и специфичное ремесло, да и мы сейчас про культуру, а не про водку. Поэтому
прагматизму воли давать не надо. Тем более, что Берлинский слэм пока еще
числится некоммерческим предприятием, призовой фонд здесь никому не уплачивают,
в отличие от всех остальных, упомянутых в статье Т.Зарубина, русскоязычных
«продажных» слэмов, что само по себе является огромным достоинством. |
[i] http://www.007-berlin.de/ru/ru-menu/1311ru-tema-kont01.htm
Наталья Федорова специально для 007-berlin |
|||
|
|
Острый взор Твердислава Зарубина
Беспощадный русский слэм Очередной, весенний, открытый, берлинский, русский поэтический слэм отгремел.
Шесть прилагательных – одно существительное – один глагол. Осилить такую
конструкцию не в силах ни один, даже самый здоровый язык. Мой вдобавок
еще и злой. Так и чешется от желания отчебурашить всю честную слэм-компанию,
чтобы жизнь медом не казалась. |
||
|
|
ответить Натальи Федоровой через редакцию 007-berlin |
|
|
|
Фото: Anna Homburg
|
| © www.007-berlin.de |
